Аполлинария Мишина
художник «Евангелия от Марка»,
член Национального Союза каллиграфов,
Обращение художника к текстам Святого Писания — это большая ответственность. Все берущие в руки Евангелие так или иначе представляют себе последовательность земной жизни Иисуса Христа. Для меня переписывать Евангелие – единственный способ осознанно читать и понимать Слово. Евангельский текст существует в двух мирах: церковном и светском. Опыт медленного «прописывания текста» художником-каллиграфом, когда нет ни одной повторяющейся своим начертанием рукописной буквы, настраивает читателя на свой, личный путь прочтения, представляя ему возможность соприкосновения со Словом. В филологии «медленное чтение» предполагает постоянный возврат в начало текста. Это заложено в структуре евангельского текста, где кажущиеся повторы служат одной цели: не дать вниманию читателя ускользнуть от только что прочитанного. Для меня, как художника и читателя важно переплетение, взаимосвязь изобразительного и художественного ряда — «Слова воплощенного».
Каллиграфия — вид искусства, оперирующий системой знаков и символов, основа которой — буквы и слова. Текст складывается из предложений, предложения состоят из слов, слова сложены из букв. Буква открывается тем, кто любит её, и я могу сказать, что не пишу, а «рисую» букву. Буквы соединяются в изображение, так же как евангелическое слово, состоящее из букв свидетельствует нам о Боге. Буквы на одежде образуют оклад — приношение Образу. Средневековый человек «читал» икону, сейчас этот навык практически утрачен. Текст на ризах — овеществлённая метафора внимательного чтения, прикосновение современного человека к вековому опыту Церкви.
Моё представление о визуальном облике книги складывалось последовательно: рукописное Евангелие, насыщенное изображениями, перерастает в книгу образов. Поначалу предполагалось, что решение будет не повествовательным, а состоящим из символов, близких к раннехристианскому искусству. В процессе работы появилась необходимость в создании агиографических листов, имеющих отсылку к различным иконографическим вариантам и узнаваемым каноническим образам.
Цикл иллюстраций к Евангелию от Марка содержит 155 листов, внутри рукописи — 104 миниатюры, выполненные в технике цветного офорта с одной печатной формы и иллюминированные сусальным золотом. Листы с миниатюрами следуют плотно, один за другим, лишь несколько раз прерываясь цельными страницами текста. Иногда миниатюры заполняют весь лист. В книге чёткое деление страницы по вертикали на два столбца текста: церковнославянский и дореформенный русский. Миниатюры располагаются внутри листа, текст плотно обтекает изображение, словно создавая киот для образа.
Художественное издание условно состоит из следующих циклов: агиографические листы, повествующие о земной жизни Иисуса Христа: «Крещение», «Преображение», «Вход Господень во Иерусалим», «Тайная вечеря», «Распятие», «Воскресение», «Вознесение». Каллиграфические листы со вставками евангельских цитат, заключенными в геометрические формы: круг («Соль», «Миро», «Хлеб»), крест («Я крестил вас водою…», «Иисуса ищете Назарянина, распятого…»), ромб («Верую, Господи, помоги моему неверию!», «Камень, который отвергли строители»), квадрат («Он же рече ей: дщи, вера твоя спасе тя…»). Отдельный ряд составляют композиции, выполненные на основе усеченных иконографических формул, такие, как «Богоматерь предстоящая», «Усекновение главы Иоанна Предтечи», «Агнец Божий», «Ангел у гроба Господня», а также символические листы — образы слагающиеся из букв: «Лев», «Мера», «Церковь».
Текстовые полосы, обрамляющие офортные изображения написаны (нарисованы) кистью — также, как прорисованы буквы на ризах святых в иконографических листах. Выбор кисти, как инструмента написания текстовых полос, продиктован пластическим, начертательным единством с иллюстративным рядом. В иконе надпись (она исполняется именно кистью) отождествляет изображение с Образом.
Рукописная часть «Евангелия от Марка» выполнена в технике шелко-трафаретной печати, цветные иллюстрации — в офорте. Офорт это не только графическая техника, но и, в определенном смысле, способ мышления, поскольку технологический процесс создания печатной формы заставляет гравировать (рисовать) в зеркальном отображении. Это похоже на фотографию, где есть негатив (слайд) и позитив (фотокарточка). В офорте функцию негатива выполняет печатная форма, а позитива – оттиск. Саму печатную форму можно уподобить меднолитной иконе с её спецификой обобщенного, графического изображения. По отполированной и покрытой кислотоупорным лаком поверхности латунного листа гравируется рисунок. По лаку я вначале делаю контур букв, затем ширококонечным инструментом очищаю их от лака – это набросок будущей работы. Далее тонкой кистью и жидким офортным лаком уточняется каждая буква. Так корректируется вся рабочая поверхность, достигается нужный результат. После того, как форма будет протравлена, внести какие-либо изменения и исправления практически невозможно. Потом начинается процесс печати: под давлением краска переходит с печатной формы на лист бумаги и получается оттиск.
Работая над этой книгой я изначально отказалась от подражания дореволюционной массовой печатной продукции духовного содержания (чёрно-белой с ручной, порой грубой раскраской), и ориентировалась на иконопись. Процессс «набивки» (аккуратного нанесения на одну печатную форму разных цветов краски) сродни «раскрышке» (взятие локального цвета) в иконописи. Сочность и яркость цвета, достигаемая при таком подходе характерна для уральской горно-заводской школы иконописи: Невьянской, Красноуфимской. В иконе всё должно быть подлинным, поэтому используются в основном природные пигменты: земли, минералы и окислы металлов. Таков же состав и офортных красок. Золочение миниатюр выполненно золотом (23,75 карат) и белым золотом (6 карат) на полимент, как в иконе.
В этой работе мне, как художнику-каллиграфу, важно было найти точный, аутентичный «звук» в отображении евангельского текста. Важнейшая составляющая этого издания — церковнославянский язык, с параллельным дореформенным русским. На церковнославянском ведётся Богослужение, это Высокий язык, язык древнерусской культуры и письменности, в отличие от перестроенного современного русского языка. В современной художественной практике в качестве образца для написания букв чаще всего берутся шрифты известных палеографических памятников (например «Остромирово Евангелие»). Для этого издания мною был разработан авторизованный шрифт на основе полуустава с добавлением левостороннего наклона и длинными выносными элементами. Длинные выносы авторского шрифта подобны начертанию крюковой нотации, (попытка передать «звучание текста», подобно знаменному распеву). В литургии знаменный распев — это чистота звука как полнота донесения слова. Хор поёт в унисон, человек и мiр слышит каждый голос в отдельности в общем звучании.
2014 г.